А.К-тая
Привязавшись до «господи, хоть бы выжить»,
Кружу по чужой стране.
Жду пусть даже не знака свыше –
Но хотя бы вестей извне.
Мне непросто других не тревожить,
Если с паникою срослась сама.
Не кричу, не веду отсчётов, но всё же
Методично схожу с ума.
Мой Милан пятинощной бессонницей
Сохранился в памяти – не дай Бог
Через пару лет мне такое вспомнится
Перед чередою новых дорог.
А в Венеции, как в Питере, каналы и глюки,
Но не додумались до разводных мостов,
А соборные свечи греют только лишь руки –
Не душу – и не лечат от вещих снов.
Слава Богу, кофе здесь варят отменный
И погода – как любимая мною осень,
Да и про ландшафт не скажешь, что скверный…
Но я тут лишняя – меня не ждут и не спросят.
Мне, блаженной, Гранд Канал и Дуомо
Чужды и не нужны (уж простите за правду).
Мне пройти бы по набережной знакомой,
Не зная зимы и опасного «завтра».
Мне б надоевшей гостьей бульвара Мещерского
Дневать, выжидая (увы…) неизбежный февраль,
Навеки последний. Извиняюсь за речи резкие.
Мне спокойнее так, но сложнее. Как странно. Как жаль.
Кружу по чужой стране.
Жду пусть даже не знака свыше –
Но хотя бы вестей извне.
Мне непросто других не тревожить,
Если с паникою срослась сама.
Не кричу, не веду отсчётов, но всё же
Методично схожу с ума.
Мой Милан пятинощной бессонницей
Сохранился в памяти – не дай Бог
Через пару лет мне такое вспомнится
Перед чередою новых дорог.
А в Венеции, как в Питере, каналы и глюки,
Но не додумались до разводных мостов,
А соборные свечи греют только лишь руки –
Не душу – и не лечат от вещих снов.
Слава Богу, кофе здесь варят отменный
И погода – как любимая мною осень,
Да и про ландшафт не скажешь, что скверный…
Но я тут лишняя – меня не ждут и не спросят.
Мне, блаженной, Гранд Канал и Дуомо
Чужды и не нужны (уж простите за правду).
Мне пройти бы по набережной знакомой,
Не зная зимы и опасного «завтра».
Мне б надоевшей гостьей бульвара Мещерского
Дневать, выжидая (увы…) неизбежный февраль,
Навеки последний. Извиняюсь за речи резкие.
Мне спокойнее так, но сложнее. Как странно. Как жаль.